The Economist назвал возможные признаки подготовки Китая к войне за Тайвань
Сегодня новый вид холодной войны натравливает Америку на Китай. И снова аналитики ищут признаки потенциального конфликта. Наиболее вероятной горячей точкой является Тайвань, самоуправляющийся остров, на который претендует Китай и который поддерживает Америка. Если бы Китай планировал вторжение на Тайвань, его военные приготовления было бы трудно скрыть. Но до того, как войска начнут собираться, другие действия экономического и финансового характера могут сигнализировать о намерениях Китая.
Советский Союз ошибочно принял обычные действия, такие как переливание крови, за возможные признаки войны. Когда дело доходит до Китая, найти сигналы в шуме еще сложнее. Страна потратила десятилетия на совершенствование своих вооруженных сил. Он регулярно запасает продовольствие. И он укрепил свою экономику против потенциальных санкций. Все эти действия подпитывают страхи перед войной, но они не обязательно означают, что она неизбежна. В таком случае задача западных разведывательных агентств состоит в том, чтобы представить, как Китай может отклониться от этого осторожного базового уровня в преддверии реального нападения.
Одна из областей, на которой следует сосредоточиться, — это сырьевые товары, а именно энергия, продовольствие и металлы. Китай хотел бы обеспечить достаточные поставки каждого из них, прежде чем начинать вторжение. Многие из этих товаров поступают из-за рубежа и закупаются государством, поэтому данные о торговле являются полезным показателем намерений правительства. Модели, которые заслуживают внимания, включают значительное и непрерывное увеличение поставок, внезапные изменения в импорте или экспорте, закупки, идущие вразрез с рынком, и действия, которые не соответствуют историческим тенденциям. Ни одна точка данных не укажет на то, что война приближается. Но правдоподобная система раннего предупреждения может быть сформирована путем объединения наблюдений.
Для началанеплохо начать с энергетики. Китай импортирует почти три четверти потребляемой нефти. На это вещество приходится всего 20% энергопотребления страны, но оно будет иметь решающее значение для любых военных действий. По нему курсируют военные машины, а также грузовики, перевозящие припасы. Если бы Китай начал увеличивать свои резервы — в настоящее время их достаточно, чтобы продержаться три месяца при сегодняшнем уровне потребления, — это было бы одним из лучших показателей того, что он готовится к войне, говорит Гэбриэл Коллинз из Университета Райса в Техасе.
Выявить рост, который отличается от недавних тенденций, будет непросто. Китайский импорт нефти растет уже десять лет. Страна расширяет свои складские мощности, строя подземные пещеры, которые одновременно более безопасны и за которыми труднее следить, чем за танками на открытом воздухе. Но в военное время Китай может ограничить их использование в основном вооруженными силами. Признаки такого нормирования были бы более очевидным, хотя и запоздалым индикатором.
Газ составляет гораздо меньшую долю в энергобалансе Китая, но он все еще может содержать подсказки к надвигающемуся конфликту. Если бы Китай опасался быть отрезанным от иностранных поставок, он, вероятно, сжигал бы больше угля, которого у него предостаточно. Также может начаться ажиотаж покупателей. Так было в прошлом году в преддверии российского вторжения в Украину, когда главная газовая компания России сократила поставки. По словам г-на Коллинза и его коллеги Стивена Майлза,за шесть месяцев до нападения китайские компании закупили более 91% всего сжиженного природного газа, закупаемого во всем мире по срочным контрактам (обычно на четыре года и более).
Фирмы подписали контракты, предусматривающие краткосрочные поставки, в отличие от прошлой практики Китая фокусироваться на будущих поставках. Девять из 20 государственных компаний, участвовавших в закупках, никогда раньше не покупали газ. Возможно, Китай просто решил запастись до того, как цены вырастут еще выше (что они и сделали). Но господа Коллинз и Майлз говорят, что сделки вызывают вопросы о пособничестве Китая России.
В то время как для приведения в действие военной машины Китая потребуется топливо,необходимо закупать продовольствие для поддержания жизни его народа. Китай импортирует больше сельскохозяйственной продукции, чем любая другая страна. Страна, одержимая идеей продовольственной безопасности, уже обладает огромными запасами. В 2021 году, по словам чиновника, ее запасы пшеницы могут удовлетворить спрос на 18 месяцев. За последнее десятилетие Китай значительно увеличил закупки пшеницы, кукурузы, риса и соевых бобов (см. диаграмму).
Как Китай мог бы изменить свое поведение, если бы война была на горизонте? Ответ заключается в том, что он, вероятно, стал бы покупать еще больше продуктов питания. Один продукт, на который стоит обратить внимание, — это соевые бобы. Китай импортирует 84% своих запасов. Большая ее часть используется для кормления свиней. (На свинину приходится 60% всего потребления мяса в Китае.) В настоящее время в стране достаточно фасоли, чтобы прокормить своих свиней менее чем на два месяца. Быстрый рост закупок может указывать на то, что страна готовится к конфликту, говорит Густаво Феррейра, офицер сельскохозяйственной службы армии сша, особенно если эти закупки не сопровождались ростом производства животноводческой продукции или если они шли вразрез с рыночными тенденциями.
Некоторые из этих действий может быть трудно заметить. Например, размер запасов зерна в Китае горячо обсуждается. Когда дело доходит до металлов, проблема может оказаться еще серьезнее. Такие элементы, как бериллий и ниобий, используются для изготовления военного снаряжения. Платина и палладий идут на двигатели. Трудно сказать, сколько в Китае этих металлов, большая часть которых импортируется, поскольку структура его потребления неясна.
Как и в случае с топливом и продовольствием, сигналом могут послужить необычные схемы покупки металлов. Изменения в экспорте Китая были бы более заметным показателем. Он может с большей неохотой расставаться с редкоземельными металлами, имеющими решающее значение для многих технологий. Китай обладает почти монополией на многие из них. В июле он объявил о контроле за экспортом галлия и германия, двух металлов, используемых в чипах. Однако это было частью технологической битвы с Америкой, а не признаком надвигающейся горячей войны.
Китай закупает многие свои товары у стран, которые, возможно, не будут возражать, если он вторгнется на Тайвань, и не будут соблюдать эмбарго, введенное Западом. Но лидер Китая Си Цзиньпин сказал своим руководителям службы безопасности готовиться к “наихудшему сценарию”. Они, вероятно, хотели бы сделать Китай как можно более самодостаточным в случае войны.
Подобное мышление лежит в основе подхода Китая к финансовой системе. Он внедрил механизм трансграничных платежей, который при необходимости может обойти западные финансовые институты, хотя в настоящее время большинство транзакций по-прежнему проходят через иностранные платформы. Китай и его государственные фирмы все чаще подталкивают торговых партнеров к подписанию контрактов в юанях, чтобы уменьшить зависимость страны от доллара. Если бы Китай планировал войну, он мог бы также перевести свои валютные резервы из долларов и евро в активы, которые труднее конфисковать, такие как золото.
Финансовые рынки, как правило, поздно реагируют на геополитические опасности. Ноесли инвесторы пронюхают о планах Китая, начнется бегство капитала. Правительство, вероятно, ужесточит контроль за движением капитала. Государственные структуры также обналичили бы активы, находящиеся у зарубежных хранителей, и репатриировали бы вырученные средства. Они могли бы отказаться от некоторых зарубежных инвестиций или задержать платежи. В дни, предшествующие нападению, правительство может заморозить все иностранные средства в Китае.
Некоторые из этих действий могут быть предприняты слишком поздно, чтобы стать полезными сигналами войны. Другие могут оказаться иллюзорными в качестве индикаторов. Говоря о национальной безопасности, г-н Си говорит, что впереди “бурные моря”. Усилия государства по задраиванию люков могут быть ошибочно приняты за нечто худшее. В определенной степени в этом и суть. Частью стратегии Китая является убеждение мира в том, что он готов, если не собирается, вторгнуться на Тайвань. Но его поведение рискует подтвердить самые пессимистичные предположения западных аналитиков.
Сегодня, когда Китай практикует вторжение на Тайвань,западные аналитики должны быть осторожны, чтобы не пострадать от собственной предвзятости в подтверждениях. Но если экономические и финансовые показатели — наряду со спутниковыми снимками, сигнальной разведкой и человеческими источниками — могут помочь Америке и ее союзникам увидеть надвигающуюся войну, возможно, они смогут ее предотвратить.
www.economist.com/china/2023/07/27/could-economic-indicators-signal-chinas-intent-to-go-to-war