МНЕНИЕ: Кому играет на руку высокая инфляция? - Синара

Выросший за прошлый год на 27%, индекс S&P 500 с начала этого года просел на 13%. Как мы и ожидали в январской стратегии, индекс скорректировался и достиг уровня в 3900 пунктов. Сильно упали в цене (на 40–90%) многие переоцененные «акции роста», причем для этого ФРС пришлось всего лишь четырежды повысить ставку (в сумме на 2,25 п. п.), в результате чего доходность 10-летних казначейских облигаций США выросла с январских 1,76% до 2,73% к началу августа. Мы считаем, что рынок наконец-то учел в ценах акций величину повышения ставки ФРС. Мы по-прежнему уверены, что множество отдельных акций и даже секторов могут обеспечить защиту инвестиций, несмотря на риск рецессии и высокую инфляцию, и прежде всего это «акции стоимости».

Катализаторы: перекладывание средств из убыточных бизнесов в компании, генерирующие денежные потоки.

Риски: ухудшение ситуации с COVID-19; замедление экономического роста; ускорение инфляции.

Рынок акций США выглядит справедливо оцененным в нашем базовом сценарии. По нашим оценкам, консенсус-прогнозы закладывают вполне адекватную премию за риск инвестирования в акции США по отношению к 10-летним гособлигациям, которая составляет 5% (что соответствует уровням прежних лет). При использовании такой премии и безрисковой ставки 3% (прогнозируемая нами доходность 10-летних казначейских облигаций после 2022 г.) справедливое значение индекса составляет 3800 пунктов, предполагая потенциал снижения S&P 500 всего на 8% с текущих уровней. Такая оценка базируется на консенсус-прогнозе взвешенной прибыли на акцию (EPS) по индексу S&P 500 (в 2022 г. — $221, в 2023 г. — $246, по данным Capital IQ) с использованием метода DCF. Мы закладываем в модель оценки индекса долгосрочные темпы роста в размере 3% (равные прогнозной безрисковой ставке) и ставку дисконтирования в 8%.

Инвесторы существенно переоценили растущие акции. Как мы и ожидали, резкое падение безработицы и ускорение роста заработных плат создали для экономики в целом новый инфляционный фактор. Стоимость денег выросла, и инвесторы стали закладывать более высокую ставку дисконтирования в финансовые модели для оценки компаний. Неудивительно, что больше всего пострадали убыточные компании, ожидающие роста доходов в отдаленной перспективе (например, акции производителя электромобилей Rivian упали в цене на 65% с начала года), и таких эмитентов множество. В то же время компании со стабильными и солидными денежными потоками, или «акции стоимости», пострадали в меньшей степени. Акции Merck или ConocoPhillips с момента включения в модельный портфель показали рост на 9% и 12% соответственно, тогда как индекс S&P 500 снизился за этот период на 6,5%.

Переток денег из «акций роста» в «акции стоимости» продолжается и далек от завершения. «Акции роста» (по динамике фонда Vanguard Growth ETF) с начала года упали в среднем на 20%, тогда как «акции стоимости» (Vanguard Value ETF) — всего на 6%. Таким образом, первая группа проиграла относительно стабильным компаниям 14%. Мы считаем, данный тренд сохранится, пока ФРС, повышая ставку, не обуздает инфляцию. Поэтому мы и в обновленной структуре модельного портфеля отдаем предпочтение защитным секторам.

Предпочитаем банки и энергетический сектор (в модельном портфеле более значительные веса по сравнению с индексом S&P 500), а также отдельные компании в других отраслях. Оценки секторов в индексе S&P 500 по P/E значительно разнятся. Наиболее привлекательно по соотношению ожидаемых темпов роста прибыли и оценке по коэффициентам выглядят энергетический и финансовый секторы, сектор товаров длительного пользования, а также отдельные эмитенты в других отраслях.

Мы выявили дюжину компаний с привлекательными, на наш взгляд, показателями с учетом ожидаемых темпов роста чистой прибыли. В среднем наш модельный портфель с дивидендами предполагает 30%-ный потенциал роста на горизонте 12 месяцев.